Автор роботи
Робіт у серії: більше 40
Розміри: розміри варіюються
Категорія: Фотографія
Техніка: фотографія, цифрова фотографія
Створено: 1997 - 1998
Роботи у серії
Опис роботи
Проект поєднує в собі серії фотографій «Донбас-Шоколад» та «Мода на цвинтарі».
Фотографічна серія «Донбас-Шоколад» створювалася у вугільній шахті міста Горлівка, Донецької області. Для фотографій позували професійні шахтери, а також кілька запрошених моделей чоловіків. Всі вони були або голі, або одягнені в балетні пачки. Іноді використовувався реквізит у вигляді східних масок, відзнак військових Римської імперії або православної церкви.
Щодо «Моди на цвинтарі», то тут жінки моделі зухвало позують перед старими могилами або на фоні похоронних церемоній. У нижній частині кожного зображення можна знайти прайс-лист вбрання відомих брендів, в яке були вдягнені моделі, наприклад «Leather sandals: Baldinini, $350, Knitted pants: Donna Karen, $320» і т.п.
Коментар дослідника
Серія «Донбас-Шоколад» є новою міфологією, що поєднує в собі історичні та сучасні коди. Радянський союз був сильним в двох речах: зброї та промисловості, що символізує собою фігура шахтера, та балету, який символізують, власне, пачки, в які вони одягнені. Ці дві речі були певними статтями експорту, певними символами. Крім того, ж в проекті поєднується чоловіче та жіноче начало.
Щодо «Моди на цвинтарі», то даний проект є посиланням на фешн-фотографію. Спочатку він був опублікований в російському журналі про молодіжну культуру, «ОМ». Кожна продемонстрована річ, що вдягнена на моделі, коштує більше, ніж середня місячна заробітна плата пересічного громадянина в Україні в ті часи (наприклад, одного з тих, що стоїть позаду моделі на кладовищі). Цей, здавалося б, цинізм, демонструє дві паралельні реальності, натякаючи на соціальну напругу, за рахунок нової економічної системи в країні. Загалом, капіталізація похорону і смерті дивовижна річ – похорони продаються і купуються, як і модні луки. Невипадково Бодрійяр називає тіло «кладовищем знаків», порівнює труп, тіло моделі, робота, манекена. В його розумінні «мода — по ту сторону рационального и иррационального, прекрасного и безобразного, полезного и бесполезного; и вот эта ее во всех отношениях имморальность, легковесность порой сообщает ей (в обществах тоталитарных, пуританских)[1].»
[1] Жан Бодрийяр. Символический обмен и смерть. — М.: «Добросвет» – 2000 — C. 180 [Електронний ресурс]: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/Bodr_Simv/15.php
Історична довідка
Про «Донбас-Шоколад»:
«— Арсен, начнем с вашего самого резонансного проекта — “Донбасс-шоколад”, где вы одели шахтеров в балетные пачки. Как вам удалось уговорить их пойти на это?
— Вообще эта шахтерская история — настоящая драма. Ведь рассматривать “Донбасс-шоколад” просто как фотографии, сделанные какими-то забежавшими на пять минут мастерами, было бы неправильно — это целая эпопея. Уговорить шахтеров показать свой настрой сначала не было никакой возможности. Деньгами взять я их не мог: мы платили им совсем немного — по 20 долларов, поэтому нужно было произвести какое-то волшебное действие, чтобы они поняли, что с нами можно работать, что мы не развлекаться пришли. Наверное, их поразило то, как масштабно мы работаем: когда они увидели нашу команду, всю аппаратуру, они поняли, что все не просто так. Что наконец-то после того, как на шахтерскую профессию уже давно никто не обращал внимания, мы начали ее возвеличивать — вот таким вот образом, в балетных пачках.
Конечно, шахтерам было очень сложно работать, их нужно было убеждать. Поэтому в моей группе было двое перформеров — это ребята, которые их раззадоривали на съемках.
— Как считаете, что именно вам помогло сделать так, чтобы шахтеры вас зауважали?
— Мне кажется, сыграл роль один случай. Когда мы уже договорились о съемках с начальством шахты и приехали ознакомиться с локациями перед началом работы, директор спросил нас: “Вас отправить туда, где кислород?”. Ну а мы максималистами были, нам же нужен был реализм, поэтому ответили: “Нет, ведите нас в сам ад”. Директор улыбнулся и сказал начальнику участка: “Опустите их по лаве”. И такое зловещее было в этом “опустить”… Ведь мы ребята тепличные были, только приехали, да не в купе, а в СВ, и даже не представляли, что нас ожидает.
Нас одели в хлопчатобумажную одежду, потом в спецовку, портянки — все как полагается. И вот с начальником участка мы идем по шахте, а я думаю, где же все шахтеры, где вся драматургия? Тут нас подвели к маленькому, прикрытому досками отверстию в полу, размером метр на метр, из которого клубами поднималась пыль. Начальник участка говорит, мол, нам сюда. Ногой отодвигает доски и… прыгает туда, как в канализационный люк! А там — кромешная тьма, темно-темно, ничего не видно вообще, бездна, конец! Там, оказывается, вертикальная жила, и шахтеры наискось, с приборами в десять “зубов”, долбят уголь. И соль в том, что когда уголь там заканчивается, воздух не выдерживает давления, и шахтеры должны выпрыгнуть, кто куда успеет: кто наверх, а кто вниз — в эти люки. И вот, значит, нахожусь я в этом гробу, температура 40, ничегошеньки не видно, спасатель трет одно место, лампа упирается в другое, а на тебе еще распиратор, и я думаю, все — труба. Не ожидал я такого после СВ.
После того, как я спустился в ад, мне вручили три литра пива.
Я не просто как Винни-Пух застрял — он хотя бы понимал, где находится, а я был в небытии! У меня полная паника. И тут сыграл мой характер. Вижу сверху трубы, по которым качают кислород, отламываю кусок: как только на меня подул воздух, я немного успокоился. И тут мне кричат: “Ноги вместе и прыгай!”. И показывают опять-таки на маленькую такую дыру внизу, хотя я не понимаю, куда там прыгать. Прыгнул, а меня еще за ноги внизу дернули, и я оказался на вагонетке с углем.
Когда мы поднялись потом на улицу, шахтеры собрались и выставили нам три литра пива. Потому что поняли, что у нас нервы железные. Ведь все депутаты и другие важные гости спускались куда-то неглубоко, в этот же ад не спускался никто.
— После этого работа уже пошла более гладко?
— Не совсем, ведь шахтеры все равно оставались шахтерами и после работы хотели наверх, на улицу. В шахте есть такой порядок: когда ты отбил своего “коня”, то есть выполнил свою норму за смену, то не можешь просто так выйти на улицу, проветриться и вернуться. У них ведь рабочая зона на расстоянии более километра под землей. Поэтому в определенное время, несколько раз в сутки, четко по расписанию включается лифт, который может поднять 90 человек. И все его очень ждут — кому покурить охота, кому домой побыстрее. Так вот, нам не хватало времени, чтобы закончить съемки, и мы остановили этот лифт. Главный инженер нам звонил, требовал прекратить, все стали возмущаться. И тут началась буза: где-то 80 человек стоят у лифта, хотят наверх, а я их не пропускаю, ведь ведется съемка. Кто начал орать: “Давайте мочить этих пи…сов!”. А у меня же с собой ко всему реквизит — черепа, кресты, иконы… Когда началась эта заваруха, вышел лифтер и сказал: “Это крутые ребята из Киева, так что если будете возбухать, то вообще лифт не поднимут”. И мы закончили съемку.
Потом шахтеры меня не отпускали: собрали две огромные авоськи колбасы и водки и заставили прямо в их предбаннике грязными руками отломить кусок и бахнуть стакан водяры. Чуть ли на руках не выносили: я такой славы и таких аплодисментов никогда не имел, ни на одной своей выставке. И потом все оставляли свои контакты, телефоны, приглашали в гости[1].»
«Я приехал с человеком, который там родился, вырос, всех знал. Он тоже художник, загорелся идеей.
Мы очень просились в забой. И директор шахты вяло сказал: “Ну опустите их по лаве”. Только потом мы поняли, что глагол “опустите” был им употреблен во всех смыслах. Обрядили нас в х/б, в резиновые сапоги, поверх спецовка — и в лифт, в клеть. А лифты там могут падать, в свободном полете — 800 — 900 метров. Яйца к горлу пристают. Примерно так нас “кинули”.
Я думал, что шахты — коридоры, комнаты и там работают героические шахтеры. А оказалось, работают они в норах площадью полквадратных метра. Передвигаться можно только ползком, причем земля сразу у твоего подбородка и над макушкой.
Это настолько тяжело, что кажется нереально. Хуже, наверное, только Освенцим. Плюс 45 градусов, в двойном х/б, со спасательным оборудованием, в респираторе. Я с себя половину оборудования снял — было невозможно.
Серия “Донбасс-шоколад” получилась быстро. Мы просто знали, что и как надо снимать[2].»
«…когда мы снимали, было смутное время, в обществе еще шли изменения, на этой волне нам удалось провести эти немыслимые съемки. Кроме того, мы горели желанием. Рассказали начальству, что будем снимать какой-то творческий фантазм и чтобы они не брали дурного в голову. В первый же день со всем руководством шахты спустились вниз и тут… пошел метан. Кто-то прошептал: «Не шевелись!» Проскочи искра — нас бы всех мгновенно сожгло. В шахту нам даже запретили брать экспонометр — из-за того, что он работает на батарейках. А если у шахтера найдут спичку — прибьют…[3]»
Про «Моду на цвинтарі»:
«Мы снимали этот проект два месяца. Фотографировали из джипов телескопическими объективами… если бы нас поймали, то живыми бы не выпустили. У людей такое горе, что съездить тебе лопатой по морде им ничего не стоит. Но рывшие могилы рабочие, естественно, заметили, что происходит что-то неладное. Мы откупились — предложили им по 5 долларов за минуту съемки![4]»
[1] Рубан Мария. Интервью с Арсеном Савадовым: «Элтон Джон не знал, как лучше меня обнять» // Сегодня.ua – 22 мая 2015 [Електронний ресурс]: http://www.segodnya.ua/life/interview/intervyu-s-arsenom-savadovym-elton-dzhon-ne-znal-kakluchshe-menya-obnyat-617642.html
[2] Украинский extreme. Интервью с Арсеном Савадовым // Журнал «Огонек» – 12.10.2009 [Електронний ресурс]: http://tw1npeaks.livejournal.com/2546.html
[3] Ткачук Т. Самый скандальный украинский художник Арсен Савадов: «чтобы нам разрешили снимать моделей на фоне похорон, пришлось платить гробокопателям по пять долларов в минуту» // Факты – 05.09.2003 [Електронний ресурс]: http://fakty.ua/74290-samyj-skandalnyj-ukrainskij-hudozhnik-arsen-savadov-quot-chtoby-nam-razreshili-snimat-modelej-na-fone-pohoron-prishlos-platit-grobokopatelyam-po-pyat-dollarov-v-minutu-quot
[4] Ткачук Т. Самый скандальный украинский художник Арсен Савадов: «чтобы нам разрешили снимать моделей на фоне похорон, пришлось платить гробокопателям по пять долларов в минуту» // Факты – 05.09.2003 [Електронний ресурс]: http://fakty.ua/74290-samyj-skandalnyj-ukrainskij-hudozhnik-arsen-savadov-quot-chtoby-nam-razreshili-snimat-modelej-na-fone-pohoron-prishlos-platit-grobokopatelyam-po-pyat-dollarov-v-minutu-quot
Виставки
Deepinsider (1998)
Марта Кузьма (куратор), Арсен Савадов, Олександр Харченко
Джерела
- Александр Соловьев. Киев. 1998 год: «Фотошок без фотошопа» // Художественный журнал. – №23. – 1988.
- Вишеславський Г.А., Сидор-Гібелінда О.В. Термінологія Сучасного мистецтва. Означення, неологізми, жаргонізми сучасного візуального мистецтва України. – Париж-Київ, 2010. – 416 с.
- Рубан Мария. Интервью с Арсеном Савадовым: «Элтон Джон не знал, как лучше меня обнять» // Сегодня.ua – 22 мая 2015
- Сидор-Гибелинда, Олег. Печаль Зарастустры / Олег Сидор-Гибелинда // Art Line. – 1998. – №7-8. – С.72-73
- Соловйов О. Новейшая история современного искусства. Point Zero.Часть V. Вторая половина 90-х (1996–1998). От медиа-арта к постмедийной живописи [Електронний ресурс] / О. Соловйов, А. Ложкіна // TOP 10. – 2010. – Режим доступу до ресурсу: http://spoononthemoon.blogspot.com/2010/05/point-zero-v-90-19961998.html.
- Ткачук Т. Самый скандальный украинский художник Арсен Савадов: «чтобы нам разрешили снимать моделей на фоне похорон, пришлось платить гробокопателям по пять долларов в минуту» // Факты – 05.09.2003
- Украинский extreme. Интервью с Арсеном Савадовым // Журнал «Огонек» – 12.10.2009
- Шебетко Антон. Арсен Савадов: «Чтобы говорить с бычьём на одном языке, ему надо показать труп» // Bird in Flight — 2 марта 2016
- Антон Шебетко про проект Арсена Савадова та Олександра Харченка “Deepinsider” і, зокрема, серію фотографій “Донбас-Шоколад”
- Антон Шебетко про серію фотографій Арсена Савадова та Олександра Харченка “Мода на цвинтарі”
- Арсен Савадов про серію фотографій “Донбас-Шоколад” в інтерв’ю журналу “Огонек”
- Рубан Марія про серію фотографій Арсена Савадова та Олександра Харченка “Донбас-Шоколад”. Фрагмент інтерв’ю
- Тарас Ткачук про серію фотографій Арсена Савадова та Олександра Харченка “Донбас-Шоколад”. Фрагмент інтерв’ю