Пов'язані профайли художників
Пов'язані роботи художників
Ранние «Вечерий Киев» (1988), «Соловей и роза» (1990), «Der Vogel» (1990), «Портрет Олега Тистола» (1991), «Колючка» (1992), «Попугай» (1992), «Севастопольский вальс» (1994), «Guantanamera» (1995) — большие, экспрессивные, насыщенные цветом полотна с изображениями обнаженных фигур — стилистически были близки к распространенной среди украинских художников своеобразной версии трансавангардной живописи, в частности, что вполне естесственно, к произведениям О.Тистола и К.Реунова, именно в это время провозгласивших свою концепцию «транснационального постэклектизма». Написанные легко и свободно, картины Скугаревой соединяли и иронию по поводу классических ню, и некий «жест» в сторону советского монументального искусства (мотив керамической плитки), и совершенно неожиданный вышитый фрагмент — птица, цветок, лицо… С вышивкой в картину входил еще один дополнительный смысл, ироничная нота, как бы снимающая пафос большой живописной картины, подчеркивающая ее «предметность», «объективность» и ту игру «высокого» и «низкого», которая во многом определяет эстетику современного искусства. Впрочем, их можно рассматривать и как дань «первой творческой профессии» — художника по текстилю. [..] Однако, расшифровывая образно-смысловой код, заложенный в современное «вышивание», можно говорить о неких сопоставлениях «домашнего» и советского идеологического китча, где, как известно, популярными были вышитые портреты вождей на праздничных полотенцах и покрывалах. Неожиданная для contemporary art техника вышивания как бы стирала границы официального и приватного… И все же вышитые фрагменты на полотнах Марины Скугаревой — другого, скорее барочного происхождения. Не случайно они чаще всего располагаются в верхнем углу картины, там, где на старинных портретах традиционно изображались геральдические композиции. В соединении свободной живописи обнаженных фигур, орнаментальность фона и объемности вышитого фрагмента разворачивается особенная модель барочной картины — одновременно и способа репрезентации, и способа украшения пространства.
[…] В этом плане картины М.Скугаревой можно рассматривать как авторскую версию необарокко, где сложно переплетаются смутные человеческие образы этой «растерявшейся эпохи» (как назвал барокко историк М.Барг) и ее безудержная декоративность, будто стремящийся прикрыть «красотой» глубокий внутренний кризис…
И тут неожиданно «вышивки» М.Скугаревой оживляют еще одну традицию национальной истории: тот диалог высокого модернизма начала ХХ века с рукоделием, который стал основой деятельности известных артелей украинских сел Вербовка и Скопцы, где эскизы для вышитых народными мастерицами наволочек, скатертей и шарфов разрабатывали художники авангарда — А.Экстер, Н.Генке-Меллер, О.Розанова, Н.Удальцова, К.Малевич…