Ілля Чичкан, 1997, Без назви 3, із серії «Сплячі принци України», фотографія, 100 × 75 см

Автор роботи

Робіт у серії: 8

Розміри: 100 см x 75 см

Категорія: Фотографія

Техніка: аналогова кольорова фотографія

Матеріали: фотографія

Створено: 1997 р.

Місце створення: м. Севастополь, Україна

Опис роботи

Серія є продовженням роботи “Мутанти в ілюмінаторах”, створеної для проекту “Алхімічна капітуляція”. Ідея роботи є такою ж важливою, як і матеріал, що був обраний художником – людські зародки з мутаціями, які він запозичив в Музеї історії медицини Чорнобиля. Крихітні тіла ненароджених малюків слугують моделями для показу дешевої бюжетерії – каблучок, тіар та браслетів. Своєю роботою художник звертаєтся до міфологізації Української історії: наслідки однієї з найбільш тихих катастроф пізніх радянських часів, вибуху на Чорнобильській АЕС, порівнюються з поховальними ритуалами скіфських племен, що населяли територію України за античних часів. Проект Чічкана можна розглядати як диагноз українському суспільству середини 90-х, з його розривом з історією, поверхневою культурою наслідування та пострадянською формою споживання.

Історична довідка

Ілля Чичкан про створення роботи:

«Несколько лет назад, когда еще Севастополь был закрытый город (там делили флот), нам предложили сделать выставку на военном корабле с атомным оружием. Люди, которые предлагали, думали, что там будут висеть картины и стоять статуи. Ну, мы приехали посмотреть на корабль. Нас встречали, как полагается – капитан выстроил моряков, они все отдали честь. Представляете, все отдают честь, а тут мы с Гнилицким идем, уроды такие. Потом пили спирт в корабельном ресторане для офицеров.

Я посмотрел на этот корабль… Что же можно сделать такое, чтобы оно перло круче, чем корабль? Потому что корабль пер так, что просто майка заворачивалась. Я подумал, что военный корабль – это просто мутация корабля обычного, который для плавания. То есть, сначала корабли делали для того, чтобы на них плавать, а потом они мутировали. И я понял, что ему можно противопоставить только человеческие мутации. Метнулся в музей медицины, набрал разных мутантов: двухголовых, пятируких, разнообразных, в колбах с формалином. Взял пять штук. И, с этими мутантами, поспешил в аэропорт Жуляны. Пиздую себе в Жуляны, а у меня старый «Пежо», 60-х годов, очень опаздываю. На светофоре затормозил, и все эти колбы с заднего сидения попадали. Оборачиваюсь и вижу, что три банки из пяти ёбнулись и пятнадцать литров формалина в машине плавают. И тут немного хуевато мне стало, – это все случилось на Прорезной. Я припарковался, забежал напротив в супермаркет, купил кульков, таких черных, для мусора, и стал перекладывать этих парней-мутантов – из машины просто вылавливал и клал в пакеты. Трехголовых, пятиголовых…

А погода замечательная – весна. Люди все такие счастливые ходят. Но те, кто проходил мимо меня, становились реально охуевшими. Я не мог внутри машины это сделать, потому, что из-за едких паров нельзя было там находиться. Так что зрелище было довольно прикольное. Собрал все это дело в кулек и вызвал такси. А машину оставил открытой, так как спиздить ее было реально невозможно. Сел в такси, воняющий весь формалином, примелся в Жуляны и когда положил всю эту хуйню на дорожки для проверки, сразу понял – вот тут начинается самое интересное. Я сейчас кладу этот пакет, и человек, который проверяет, видит пять трупиков… Кулек уезжает, а таможенник уже стоит совершенно охуевший и спрашивает: «Что это такое?» Я начинаю пиздеть на драйве, мол я – студент мединститута и это – моя дипломная работа. Затем беру кулек и, пока совершенно охуевший чувак продолжает стоять, быстро уябываю.

Прилетаю в Севастополь и единственное, о чем беспокоюсь – это мутанты. Совершенно не знаю, сколько они могут продержаться без формалина. Только нас поселили в гостинице, стразу же в номере запихал этих ребят в холодильник и выпил бутылку шампанского, потому что находился уже в настолько стрессовом состоянии, что просто пиздец. Потом спускаюсь вниз на рецепцию и говорю: «Вот эти люди, которые убирают, пусть не заглядывают в холодильник». Потому что трупиков иначе могло бы прибавиться. К тому же, оказалось, что это разлился не формалин, а какой-то раствор на его основе.

Я примелся в городской морг, там ко мне вышел человек, который все время что-то жевал. Я ему рассказываю всю эту историю – только в кино такое может случиться. Он меня выслушал внимательно, а потом говорит: «Иди за мной». Заходим в какую-то комнату. И он мне показывает свою частную коллекцию. А там просто космос! Такие уроды! Я даже мог не везти своих из Киева. Там у него такие красоты…

Потом я купил аквариум, составил раствор и запустил туда этих парней. Они у меня там плавали до самой выставки.»

з статті Костянтина Дорошенко для журналу “НОН”, №6, 2000, стр.24

Джерела