Пов'язані профайли художників
Для меня главное действующее лицо одесской художественной тусовки – это Александр Ройтбурд. Сейчас уже в меньшей степени, а раньше он оказывал сильное влияние на формирование художественной среды в Одессе. Возможно, еще Сережа Ануфриев, который в Одессе появлялся наездами, но, тем не менее, собирал вокруг себя необычный творческий круг. Все это было в 1995-96 годах, а сейчас в Одессе все как-то снова замерло. Возможно, все дело в том, что Одесса – это туристический город и здесь не сформирована какая-то светская тусовка художников. Молодое поколение, по сравнению с Киевом, вялое. Настоящих буйных мало. И, вроде бы, в Одессе все хорошо, есть художественная одесская школа, но она слишком медленно прогрессирует.
Папа (Люсьен Дульфан) не относился серьезно к тому, что я буду художником. Зачем? Один художник в доме уже есть. Не дай бог, второй! Он рассказывал мне какие-то вещи, и я осознал, что, возможно, будет тяжелая судьба, но очень интересная. Мне показалось, что это такой Путь воина, Путь одиночки. Художник должен быть один, придумывать что-то свое, не имеющее аналогов у других. Научиться выживать, продавать свои работы, жить этим трудом.
В начале творческого пути я много тусовался с Александром Ройтбурдом и Сергеем Ануфриевым, и папа начал меня к ним жутко ревновать. Даже как-то порезал и выкинул ошметки одной из первых моих картин. А сейчас он стал просто невыносим! Человек-монолог. Америка сильно поменяла его образ мышления, ушел одесский задор, пришла на его место уверенность в том, что уже все мечты реализованы и больше не к чему стремиться. Он считает, что достиг всего, чего хотел, и всем нужно тоже идти к этой цели. Но он, я так считаю, обманывает себя.
К счастью, он живет в США и дома бывает редко, что не мешает нам часто ссориться и мириться. Когда мы в примирении, то это очень здоровски – нам кажется, что мы понимаем друг друга, но…мы тут же снова ссоримся.