Емлютина Алена. Василий Цаголов: “Мне нравится сочетание жести, идиотизма и иронии”. ArtUkraine. – 2011. – Режим доступа: http://pinchukartcentre.org/ru/press_about_us/ukrainian/14938

Через 5-6 лет в Киеве появится музей современного искусства. А пока, начиная с 12 февраля, его функцию выполняет 5-ый этаж PinchukArtCentre, где представлены работы из коллекции Виктора Пинчука, и в отдельном зале стартует проект PAC-UA. Каждый месяц экспозиция в этом зале будет меняться, знакомя зрителей с новыми работами ведущих художников Украины. Открывает проект выставка “У страха глаза велики” Василия Цаголова.

Насколько, по-вашему, адекватно отображается арт-процесс украинскими профильными СМИ?

Каждый журнал, каждый художник и галерея устраивают свои рейтинги. Это просто смешно. Кто хуже, кто лучше, дороже, дешевле…

Вы против рейтингов?

Нет, я не против. Просто должна быть объективность – исходя из чего тот или иной рейтинг составлен. Например, выставки, цены на работы или аукционные продажи – не критерий. Принцип везде один: с кем мы работаем, тот и лучший. В общем, у всех свои рейтинги, и все разные.

Критика тоже в основном ограничивается констатацией фактов: открылась выставка, галерея и художник такие-то, концепция такая-то. Описание само по себе большой ценности не имеет. Если что-то большее, то как правило, это дифирамб в адрес того или иного художника. Или часто можно слышать такие отзывы: это уже всё было и не интересно.

Как Вы вообще относитесь к реакции зрителя “такое я уже видел”?

Зритель может сказать всё что угодно. Для меня зритель это святое. Но когда такое говорит критик – это непрофессионально и провинциально. Если ты критик, будь добр – ищи, сравнивай, анализируй, аргументируй. А не так, что, мол, наши маргиналы не имеют отношения ни к чему на свете. Нужно искать эти связи. Тому, что происходит на Западе почему-то больше уделяют внимания, чем нашим проблемам. Хотя, я немного утрирую…

От украинского зрителя мы все еще часто слышим “это не искусство”…

Его нужно прощать. Зритель в принципе может выбирать то, что ему интересно. Он не должен ограничивать себя тем, чтобы смотреть только умное и правильное.

Я, например, не делаю такое, знаете, педалированное высоколобое искусство. Повторюсь, мне интересны вопросы, которые касаются всех, не зависимо от жизненной позиции или возраста.

С другой стороны, когда человек исследует глубины себя, это касается всех, как, например, в минимализме.

Для меня нет. Думаю, время, когда художник обращался глубоко к себе, далеко в прошлом. Для меня современное искусство должно быть социальным, поэтому я открыт всему, что происходит в мире.

Вы смотрите телевизор, новости?

Да.

Что Вы смотрите?

Всё. В телевизоре, к сожалению, один мусор. Но он мне нужен.

В силу ответственности перед профессией?

Скорее в этом смысле я обычный обыватель – смотрю всё, что ловит телевизор. У меня базовый пакет программ. Но смотрю так: включаю, он работает. Я это перевариваю, анализирую. Что-то меня пугает, что-то волнует, с этим, в общем-то, и работаю.

А в интернете что-то читаете?

Мало.

Как относитесь к социальным сетям?

Без фанатизма. В основном ограничиваюсь почтой.

Но Вы много смотрите кино. Какие Ваши любимые режиссеры?

Очень разные. Раньше мне нравился Висконти, Бергман, позже Вим Вендерс, Джон Ву, Тарантино и Родригес, братья Коэны, Фассбиндер поздний… Пожалуй, такое кино как у Висконти я не люблю, но мне нравится, как он это делает.

А в кинотеатры ходите?

Всё реже. Мне кажется, сейчас немного стих культ на фестивальные фильмы.

Ваша муха в динамите, которой особенно восхищался Экхард Шнайдер, мне напомнила “Сжечь после прочтения” Коэнов.

Отличный фильм! Мне вот нравится такое сочетание жести, идиотизма и иронии.

Вы знаете, балерины – довольно знакомый персонаж в искусстве, а вот муха-жертва, на мой взгляд, очень элегантная метафора. К тому же написана с такой легкостью. Вообще, такое впечатление, что Вы делаете каждую работу буквально за час, и никогда не ошибаетесь.

Нельзя ошибаться. Редко, но конечно, бывает, что работа не удается. Иногда я исправляю, но стараюсь это делать так же легко, как и испортил. В среднем, на самую маленькую работу размером 1,5х2 я трачу около недели. Это если нет никаких дедлайнов. Но бывает и 2-3 дня, если меня ничто не отвлекает.

В Вашем зале до сих пор запах масла.

Это такой одеколон! А вообще у меня аллергия. Но это хорошо, что работы создают впечатление того, что они сделаны быстро и только что закончены. В замусоленных работах виден пот художника, и это не впечатляет. Именно это отличает удачную работу от неудачной. Я эту удачу имитирую. Вернее, я всегда понимаю, что делаю, и этому сопутствует удача.

Раз уж Вы рассказали о любимых режиссерах, очень интересно услышать о Ваших любимых художниках. Бывает такое, что Вы хотели бы иметь чью-то работу?

Раньше мне нравились Джеф Уолл, Эрик Фишель, Джеф Кунс, Билл Виола, но купить их работы ни тогда, ни сейчас я, естественно, не могу.

В музейном зале, где представлена коллекция Виктора Пинчука, работу Сергея Браткова окружают брендовые имена Херста и Гурски. Как чувствует себя успешный украинский художник в международном контексте?

По-разному. Не всегда комфортно. Это зависит от ситуации: кто куратор, какие художники…

Что, на Ваш взгляд, мешает нашим галеристам быть продуктивными дилерами и агентами художников? Ведь именно они напрямую влияют на рынок. 

Отсутствие профессионализма и денег, своих или чужих.

Какие Ваши ближайшие планы?

Этот же проект, только более развернутый, будет представлен в Москве в галерее Гельмана.